* * *

Северус примчался в замок и, даже не заботясь отнести метлу в чулан около квиддичного поля, не глядя пристроил ее у входа в свои комнаты. Как только он сделал шаг, послышался стук дерева о камень. Ну и пусть. Метлу поднять можно будет потом.

Северус опустил малыша на свою кровать и снял сонное заклинание. Тот недоуменно покрутил головой, беззвучно мяукнул, и немедленно бросился к мужчине.

- Эй, ну что ты? – Северус поднял малыша на руки, - ты же уже дома.

Тигренок потянулся вверх и потерся мордочкой о подбородок человека. Северус чуть было не замурлыкал в ответ, настолько это было приятно. Но вот кормить гулену было необходимо. Северус посадил Троя обратно на кровать и пошел на кухню. Но едва он дошел до выхода из спальни, как малыш прижался к его ногам. Похоже, он не собирался мешать пройти, а просто стремился прижаться.

- Так, парень, - Снейп нахмурился, - сколько можно бояться. Хищник ты или нет?

Он снова посадил тигренка на свою кровать, но тот моментально спрыгнул и чихнул.

- Понятно, - выдохнул Северус. Но кричать на малыша сейчас было бы безумием. Тот и так был напуган. Пришлось взять с собой на кухню. Естественно, на руках, чтобы тигренок не заболел еще больше.

Трой жадно набросился на еду. Почти сразу же чихнул, разбрызгав часть молока по полу, а потом ко всему в придачу еще и чуть не подавился. Северус закатил глаза и оторвал малыша от миски. Немного подумав, попросил домовиков нагреть молоко и принести в его комнату.

Через пять минут Северус лежал на своей кровати с тигренком в обнимку и кормил его из бутылочки. Малыш от такого блаженства даже закрыл глаза, чуть слышно урча. Должно быть, потеря голоса не сказалась на этой его черте. Время от времени Трой пытался надавить на бутылочку. Как знал Северус, в природе это способствует большему притоку молока.

- Какой же ты еще маленький, - пробормотал Снейп, впервые осознав, что в природе тигрята такого возраста сосут мать и спят, спрятавшись в ее густой шерсти. Лишь жизненная необходимость заставила Троя научиться в таком юном возрасте есть самостоятельно. Тигренок уснул, так и не выпуская соску из пасти.

Северус осторожно опустил его на кровать, накрыл покрывалом и направился в лабораторию готовить зелье от простуды и зелья для восстановления голоса. Несколько раз ему приходилось готовить лекарства для фестралов и Капкана. Реже – для остальной живности Хагрида. Оставалось надеяться, что Капкан не слишком сильно отличается от тигренка.

Когда зелье было готово, мужчина вернулся в спальню и остудил его до нужной температуры. Несколько секунд Северус думал, стоит ли будить тигренка, спящего так сладко. И, в конце концов, пришел к выводу, что лечение откладывать никак нельзя. Заснет снова. Не справится - так заклинания действуют безотказно. К тому же, чтобы Трой не уснул…

Благоразумно решив, что добровольно пить зелье тигренок не будет ни из блюдца, ни из соски, Северус принялся за кормление из ложечки, вливая зелье маленькими порциями. Трой вертел головой и отфыркивался, упорно не понимая, почему это его сон был прерван, а в рот вливают всякую гадость. Минут через двадцать зелье полностью остыло, а мантия Северуса и покрывало на кровати были заляпаны. Сам же Трой не получил и трети необходимой дозы лекарства. Северус порадовался, что готовил зелье на неделю. Подобным образом можно будет кормить Троя еще очень и очень долго. Только вот терпение было на исходе.

Мужчина усыпил тигренка и приготовился к новой порции кормления. Необходимое количество зелья было смешано с молоком и подогрето. Эффективность, кончено, будет снижена, но не сильно. Тигренок выпил все разом и с совершенно наглым видом принялся искать место для туалета на пороге спальни. Благо, Северус достаточно хорошо знал его привычки.

Пришлось вынести перепуганного малыша на улицу. Тот постоянно косился на Северуса, чтобы убедиться, что не потеряется. Да и сам Снейп не стремился оставлять своего питомца без присмотра.

Спать Трой был уложен на своем коврике.

Остаток вечера ушел на изменение заклинаний на браслете, чтобы тигренка можно было найти в радиусе десяти миль независимо от уровня высоты. Аппарировав далеко за Хогсмид, Снейп убедился, что браслет действует, и лег спать. Но не прошло и пяти минут, как Трой чихнул. Раз, второй, третий.

Северус вздохнул. Времени менять температуру в подземельях не было. Да это и не слишком-то просто. Снейп взял малыша к себе. Шерсть непривычно коснулась груди. Мужчина прислушался к себе, не понимая, как отнестись к новым чувствам. В конце концов, решил, что ему это нравится, и заснул.

Поправлялся тигренок на удивление быстро. Чихать он перестал на следующий же день. А вот отсутствие голоса порой даже радовало мастера зелий. Прежде Трой извещал о своем пробуждении пронзительным мяуканьем, действовавшим на нервы. Только тот факт, что Северус чаще всего вставал раньше питомца, позволил мужчине сохранить нервную систему.

Теперь же тигренок по пробуждении просто беззвучно открывал пасть. Когда Трой понял, что таким способом человека не разбудить, то прибег к иной мере. Он начинал лизаться. Но вскоре понял, что лизать нужно лицо, а не руки. Больше, к его разочарованию, над одеялом ничего не было. Северус же с радостью принял эту игру. Как только шершавый язычок касался его подбородка, то мужчина тут же переворачивался. Это давало порой до десяти минут блаженного забытья, пока тигренок пытался мяукать и перелезал через него. Словом, пробуждение теперь никогда не было резким и быстрым, а настроение успевало подняться.

Северус стал проводить с тигренком довольно много времени на улице. Пришлось отказаться от нескольких новых опытов с настоем мандрагоры, но ведь для здоровья Троя теперь был важнее свежий воздух, чем зелья. Погода была прекрасной и, как оказалось, располагала к играм. Северус решил выработать у малыша охотничьи навыки. Охота на мелких насекомых казалась для него недостаточной школой жизни. И теперь дневной рацион малыш вынужден был добывать самостоятельно. Не в прямом смысле, разумеется. Просто Северус заклинаниями управлял куском мяса. Трой был просто в восторге от этой затеи. Разумеется, откусить от целого куска он не мог, а потому после поимки «добычи» Северус подходил к малышу и скармливал ему маленькие кусочки с руки. Через неделю «охоты» наметился явный прогресс. Трой, во-первых, понял, что когда добыча движется кругами, то проще развернуться и бежать ей навстречу. К тому же, тигренок стал сам приносить мясо Северусу и дожидался, когда тот протянет ему кусочки. И подозрительный огонек, означавший «не украдет ли?», исчез из взгляда Троя.

Для развития полученных навыков охоты Северус брал тушки небольших птиц и зверьков из запасов Хагрида. Он надеялся, что со временем тигренок поймет, что в природе птицы никогда не летают вниз головой и с привязанными к туловищу крыльями. Зато теперь Трой знал, что прежде чем получить мясо, следует избавиться от перьев или меха. Однажды во время «тренировки» появился Капкан. Северус смеялся как ребенок, наблюдая за собакой. Пес ни разу в жизни не видел летающие тушки куропаток. Но, в отличие от тигренка, у него было достаточно опыта и интеллекта этому удивиться.

Со временем голос тигренка восстановился, а когти отросли. К счастью, Трой если и делал попытки забраться на дерево, то на высоте двух-трех метров самостоятельно поворачивал назад. Словом, мозгов в маленькой головке заметно прибавилось.

Сентябрь, можно сказать, застал Северуса неподготовленным. Но только в одном. Он не водил Троя в Хогсмид, чтобы приучить к толпе. Сначала тигренок болел, а потом было не до прогулок. Учебный план, «охота», попытки понять друг друга. К тому же, Северус не был уверен, что Трой достаточно взрослый, чтобы столкнуться с реальной жизнью. Снейп слишком хорошо помнил страх темных глаз там, в магазине животных. Оставалось только надеяться, что появление толпы безмозглых студентов Трой не воспримет, как вторжение на собственную территорию. На это смело можно было надеяться, так как домом тигренок считал исключительно комнаты Северуса.

Профессор Снейп стоял в тени коридора и наблюдал, как ученики входят в большой зал. Трой на несколько секунд прижался к его ноге, но затем бодро выступил вперед, начав глухо рычать. Но шум от сотен бестолочей не позволил этому угрожающему звуку разнестись по всему коридору.

- Нельзя, - спокойно сказал Снейп, глядя на тигренка.

Трой повернул голову к мужчине, и глаза на миг сверкнули летней зеленью.

- Нельзя, - повторил Северус, обведя легким жестом всю толпу, несущуюся в зал.

Тигренок снова уставился на детей, вытягивая шею, чтобы было удобнее нюхать. Во всех его движениях сквозила настороженность. Дав малышу пять минут, Северус направился вниз, в холл. Там МакГонагалл уже инструктировала старост. При появлении Снейпа все попытались сделать вид, что не замечают его. Кроме старост Слизерина, разумеется. Как только Нотт заметил его, то сразу же повернулся, коротко кивнув, чтобы не перебивать профессора МакГонагалл. Все остальные вынуждены были сделать то же самое.

Разумеется, под ноги никто не смотрел. Но как только раздалось угрожающее шипение… Восемь пар глаз обратилось вниз.

- Нельзя, - ровно заметил Снейп, и тигренок замолчал.

Но теперь дети вместо того, чтобы дисциплинированно смотреть в глаза МакГонагалл, косились в сторону белого малыша, одновременно пытаясь избежать взгляда мастера зелий.

- Кажется, сейчас инструктаж для старост, а не основы Ухода для первокурсников, - криво усмехнулся Северус, заставив вздрогнуть студентов, - или кто-то желает лишиться пары баллов?

Разумеется, снимать баллы он не собирался. Так как снять их со всех, кроме слизеринцев, было бы невозможно.

- Спасибо, Северус, - облегченно вздохнула МакГонагалл и продолжила «лекцию».

После этого старосты подошли к своим деканам, чтобы узнать пароли от общежитий и получить дополнительные инструкции. Разумеется, Северус был краток и кроме пароля сказал только, что все дополнительные требования не изменились, и узнать их можно у старшекурсников.

Снейп развернулся и пошел в сторону зала. Скоро прибудут первокурсники и начнется ужин. За углом, где его никто не мог увидеть, Снейп присел на корточки, приласкав тигренка. Тот с радостью приник к человеку, впитывая тепло и доброту. Северус же раздумывал, удастся ли отвертеться от присутствия в Главном Зале. Судя по всему, если Дамблдор не придумает очередную сверходаренную глупость, то центром внимания будут он и Трой. И после ужина придется оберегать тигренка от излишнего внимания и – упаси Мерлин – попыток погладить. Или еще какой-нибудь глупости. Только постоянное присутствие профессора Снейпа сможет удержать малолетних тупиц от подобных фокусов. К тому же, на первый день Трой уже набрался впечатлений от такого понятия как «школа».

Все же, как декан, Снейп не имел права пропустить распределение. А оставить испуганного тигренка одного сейчас было бы безумием. Пришлось идти вместе. Северус снова нашел повод гордиться Троем. Как бы малышу ни было страшно, а он все равно шел с гордо поднятой головой, несколько раз агрессивно прижав уши. А потом забился под огромный стол, где его никто не мог увидеть, уютно устроившись на ноге Северуса.

Мужчина впервые пожалел, что тот еще недостаточно подрос, чтобы положить голову ему на колено. Так он смог приободрить малыша, не привлекая внимания. Но как только грянули первые аплодисменты, Трой затрясся всем тельцем, прижимаясь к голени Снейпа. Мужчина не придумал ничего лучшего, чем осторожно освободить одну ногу от тельца тигренка и туфли, и погладить малыша стопой. Тигренок немного успокоился, и даже заснул к концу ужина, не обращая внимания на шум. Дождавшись, пока все выйдут, Снейп обулся и осторожно вынес тигренка в спальню. Приготовив молоко в бутылочке (после болезни он зачастую баловал малыша) мужчина разбудил питомца, предложив лакомство. Через несколько минут сытного урчания тигренок снова спал. Северус поступил так же, забравшись под одеяло и прижав к груди пушистый комочек. Это уже стало традицией. Трой уходил только тогда, когда ему становилось слишком жарко; либо он засыпал, играя с кончиком своего ковра. Дожевывая его, если быть точным.

Жизнь стала налаживаться. Тигренок довольно быстро втянулся в расписание, даже выучил понятия «суббота» и «воскресение». В эти дни он не пытался разбудить мастера зелий в шесть-семь. Только к восьми. Затем шло путешествие на кухню, где Трой завтракал, а Северус пил кофе. Завтрак в Главном Зале. Северус ел, а Трой гордо восседал рядом, порой даже решаясь прогуляться вокруг учительского стола. Статус Троя очень быстро был приравнен к статусу мастера зелий. Это случилось после того, как один из студентов Хаффлпафа, не видевший мастера зелий слишком громко крикнул. Стоящий в трех метрах от него Трой этого не оценил. Он рычания, казавшегося в тот момент по-взрослому грозным, вздрогнул даже Северус. Но тигренок не собирался нападать. Только «велел» вести себя тише. Снейп с ним полностью согласился и лишил испуганного студента десятка баллов. Следующая неделя была полна шушуканий в стиле «Снейп совсем обалдел, притащил тигра в школу». Северус только ухмылялся и учил тигренка вылавливать ночных нарушителей. К сожалению, для практики было слишком мало смельчаков. Но зато Трой всегда находил патрулирующих школу старост и решивших пройтись учителей. Что уж говорить о Филче. К концу сентября Северус даже решил научить малыша сообщать ему личность ночного гостя. Ведь это же было довольно просто. Как только Трой брал след (а это Снейп определял по изменившемуся поведению питомца), то следовало спросить Филч? Студент? Директор? Учитель? Посторонний? И после одного из этих вопросов взгляд тигренка должен был из «ты несешь чушь» превратиться в «да». Разумеется, обучение было довольно сложным и длительным, но попытаться стоило. В конце концов, малышу еще не было и года, а понимать людей он научился неплохо.

Но мечтам Северуса не суждено было сбыться. Все хорошее либо слишком быстро кончается, либо превращается в слишком плохое. Для мастера зелий было скорее второе. Одним субботним днем, вволю наигравшись, они сидели на шкуре в гостиной Северуса. Трой лениво бил хвостом по полу, довольный сытым обедом, который поймал полчаса назад. Снейп так же лениво перебирал шерсть за ушами питомца. А потом принялся гладить всей ладонью от носика к затылку. Трою это понравилось, и тигренок стал сильнее вжиматься в прохладную ладонь. Северус рассмеялся и стал гладить лобик.

И тут он заметил ЭТО. Сначала мужчина подумал, что тигренок просто содрал кожу, когда носился в лесу. Но шрам был… палец неуверенно проследил участок кожи с выдранным клочком от начала до конца. Молния.

Так иногда бывает. Ты читаешь одну книгу, и ничего не понимаешь. Читаешь второй том того же издания, и снова не понимаешь смысла. С третьего по девятый – тот же результат. Но вот после прочтения десятого, истина каждый строчки этих десяти толстых фолиатов перед тобой. Просто все то, что ты узнавал в течение долгого времени, складывается в нужной последовательности. И вот он – результат.

Северус никогда прежде не связывал дату исчезновения Гарри Поттера с датой покупки тигренка. И, уж, разумеется, ему никогда не приходило в голову задумываться, что магазин, где был куплен малыш на той же улице, куда обычно выходят портключи для магглов и сквибов.

Мужчина грустно рассмеялся. Зеленый отблеск глаз. Он же был уверен на все сто процентов, что ни раз читал об особенностях белых тигров. Они, в основном, с голубыми глазами, и отблеск ни в коем случае не может быть зеленым. Это то же самое, что пытаться найти зеленую звезду.

А тот факт, что тигренок совершенно не растет, да и вес не слишком-то набирает при таком интенсивном питании… Мерлин! Северус это совершенно спокойно списывал на длительное пребывание в плохих условиях. Ведь до того, как Трой попал в магазин, с ним явно обходились просто ужасно.

Северус грустно рассмеялся. Он вполне мог и ошибиться. Это все могло быть дурацкими совпадениями. Все перечисленное. Но никак не его предчувствие. Как только Снейп обнаружил шрам, то пустота тут же начала заполнять его сердце. Как известно, каждый волшебник, даже самый жалкий сквиб, обладает даром предчувствия. Это не липовые и сомнительные «таланты» предсказателей. И даже не искусство читать звезды и карты. Но зато это что-то никогда не бывает ложным.

Ни маггловская наука, ни мудрецы мира магов не могут объяснить природу дара предчувствия. В книгах идет сравнение с чтением самой судьбы. Но маг осознает некоторый факт, который является истинным. Разумеется, если это не просто принятие желаемого (или пугающего) за действительность. Снейп всегда был реалистом. И каждый раз, когда его мозг анализировал что-то на уровне, не доступном восприятию, то появлялась четкая картина происходящего. Возможно, это было просто желание осознать себя особенным, уникальным. Но эта способность не подвела ни разу.

Снейп поднял палочку и пробормотал контрзаклятие для выявления анимагов. Если бы перед ним оказался самый обычный котенок тигра, то ничего не произошло бы. Ну, если сделать скидку на юный возраст, то минутная слабость.

Северус наблюдал, как чуть заметный луч летит к тигренку. Молния заклинания была видна на фоне испуганный темных глаз. Трой… да, нет. Оказывается, не Трой, а Гарри. Тигренок почувствовал изменение настроения Северуса задолго до заклинания и с того мига не отрываясь следил за действиями человека. Сердце мужчины дрогнуло, когда он понял, насколько может быть шокирован малыш. Возможно, даже напуган странным поведение родителя. Но… это же уже не имеет значения.

На миг глаза блеснули зеленым, вернулись к непроглядному черному, и вновь окрасились в такую привычную зелень. Теперь уже насовсем.

Снейп резко поднялся с пола и сжал кулаки. Внутри поднялась животная ярость и гнев. Он просто возненавидел себя. Неужели, так сложно было провести полное обследование животного при покупке? Это же занимает всего несколько часов. Пять-шесть, не больше. Но зато этой идиотской ситуации не было бы.

Мальчик, одетый во что-то основательно потертое, в глупых круглых очках, испуганно озирался вокруг. Волосы за время пребывания в анимагическом облике отрасли и падали неровными прядями на глаза. А сама поза так и осталась той, в какой заклинание настигло тигренка – Гарри полулежал на животе, облокотившись на локти. Мальчик тряхнул головой, чтобы избавить глаза от нескольких непокорных прядей, и очки отлетели в сторону. На худеньком личике испуг перешел в страх, Гарри попытался встать.

Северус видел, что мальчик полностью копирует поведение Троя. Ноги подобно задним лапам согнулись в коленях и прижались к бокам; руки уверенно оперлись о покрытый шкурами пол.

- Йаау! – изрек Гарри то, что по мнению Северуса должно было быть «мяу», и пугливо втянул голову в плечи.

Мужчина замер на месте. Что он должен сделать? В голове словно воцарился вакуум. Слишком уж неожиданно было все произошедшее. Да и сердце не могло определиться, как отнестись к такому чудовищному обману. Но постепенно в голове оформилась одна четкая мысль: Дамблдор должен знать о том, что произошло.

Снейп криво усмехнулся и направился в кабинет директора, не забыв надежно запереть дверь. Он, разумеется, абсолютно ясно осознавал, что Гарри по уровню интеллекта далеко не человек, и его поведение диктуется не разумом мальчика, а инстинктами животного. Но все равно мяуканье выглядело издевательством. Да, пусть это была шутка не мальчика, а судьбы. Но это все равно была чрезвычайно злая шутка.

Уверенные шаги Северуса Снейпа раздались в коридоре, и случайно оказавшиеся там студенты предпочли мгновенно ретироваться. От волнения Снейп даже не сразу вспомнил пароль в кабинет директора, но не обратил на это ни малейшего внимания.

К тому времени, когда мастер зелий переступил порог кабинета Дамблдора, директор уже поднялся ему навстречу с дурацкой приветливой улыбкой. Северуса перекосило.

- Что-то случилось, мой мальчик?

На этот раз Северус просто ухмыльнулся.

- Я нашел вашего Поттера, директор.

- Что? Гарри? – лицо Дамблдора от удивления вытянулось.

- Мой тигр – Поттер, - пояснил Северус, - он в моих комнатах.

Несколько секунд директор стоял неподвижно, словно рассматривая вероятность шутки со стороны профессора зельеварения. В конце концов решив, что тот все же серьезен, директор направился к выходу.

- Я пока чаю попью, - бросил Северус, тяжело опускаясь в кресло. Желания разбираться с происходящим уже не было. В конце концов, скоро мальчишку заберут «надежные люди», быть может, даже кто-то из родственников самого министра. Вот тогда

Северус и будет думать, как поступить дальше. А пока можно просто пить чай. Интересно, Альбус тоже постоянно предлагает чай исключительно оттого, что понятия не имеет, как поступить?..

ОН был напуган. Родитель обиделся на него. Трой это понял по резким волнам ненависти, направленным на него. ОН тогда впился взглядом в единственное дорогое на этом свете существо, чтобы понять, что же он сделал не так. Но так ничего и не получилось. Вместо этого что-то произошло.

Весь мир вспыхнул, перевернулся и никак не желал возвращаться. Видеть стало плохо, странная чужая шерсть лезла в глаза, на носу чувствовалась тяжесть. Он не сразу понял, что на мордочке что-то есть и яростно тряхнул головой. Мир потерял четкость. Он попытался принюхаться и понял, что на самом деле его тревожит больше всего. Пропало все. Пульсирующее напряжение того, что родитель называл «магия», родные запахи, волны человека.

Трой испуганно мяукнул. Тот звук, что вылетел из его пасти, был чужим. И непохожим ни на что, что ему приходилось слышать. Трой разглядел размазанное пятно человека, одновременно вслушиваясь в любой звук. Но почему-то не получалось ничего. Ни видеть, ни слышать, ни чувствовать. А потом он понял, что родитель уходит.

О, нет! ОН чем-то его обидел слишком сильно. Трой хотел броситься следом, приласкаться, потершись о ноги, попросить прощения. Но идти было до странности неудобно. Лапы путались, изменившееся тело не желало слушаться. К тому же на нем были странные тряпки, как на родителе, мешающие и вызывающие дискомфорт. Когда же ОН все-таки совладал со своими конечностями, дверь была плотно закрыта, а родителя нигде не было. Он позвал его, как делал это обычно. И снова чужой звук напугал его. Ну не мог, не мог он так мяукать.

ОН попытался открыть дверь. Но изменившиеся лапы с длинными отростками не желали слушаться, постоянно выгибаясь самым нелепым образом. Пришлось оставить попытки. Трой приник к двери, сжавшись в маленький комочек. Странные тряпки на нем, непривычный холод. Но нужно было дождаться родителя и выпросить прощения. За что? За что-то. Он обязательно постарается понять, в чем его вина, лишь бы родитель больше не сердился на него.

Сам того не замечая, Трой тихонько заскулил. Тонкий звук, вырвавшийся из уст ребенка, постепенно перешел в протяжный вой.

Северус ужасно медленно цедил чай из маленькой чашечки, должно быть, кофейной. Но когда мужчина наливал себе напиток, ему было совершенно безразлично, для чего предназначена взятая им посуда. Снейп едва касался губами края чашки и тут же отставлял ее обратно на блюдце.

Нельзя сказать, что настроение мастера зелий было хорошим или плохим. Его просто не было. Как у неодушевленных предметов. Северус полностью отстранился от происходящего – рефлекс, выработанный за годы служения Волдеморту. Ни единой мысли, ни оттенка чувства. Кому бы как Снейпу не знать – позволишь себе хотя бы намек на человечность, тут же окажешься исключенным из ближнего круга, или же – не приведи Мерлин – Лорд прознает про сочувствие магглам.

Крохотная чашечка чая заняла у Северуса около часа – время вполне достаточное, чтобы организм не начинал сходить с ума. Но как только Снейп отодвинул чайные принадлежности, чтобы эльфы могли их убрать, смятение все же закралось в сердце. Что происходит? Почему до сих пор нет Дамблдора? Директор за это время вполне мог бы устроить мальчишку куда надо и вернуться с известием, что подземелья теперь свободны.

Чушь какая-то. Снейп направился к выходу, чтобы выяснить, в чем же все-таки дело, но не посмел даже открыть дверь. Он вовсе не собирался участвовать в пристраивании мальчишки на новое место. А раз Дамблдор еще не появился, значит, возникли проблемы. Выходной, все-таки. Должно быть не слишком-то легко найти доверенное лицо в больнице. А может, просто все более-менее надежные люди отправились на отдых и надо дождаться, когда же они вернутся.

Снейп снова опустился в кресло. Что ж, следует подумать, как быть дальше. Неизвестно. Северус специально хотел завести животное на каникулах, чтобы они оба имели возможность привыкнуть друг к другу. С Троем это получилось просто замечательно. Но судьба еще не наигралась с жизнью Северуса Снейпа, а потому была разыграна несколько неприятная для мужчины комбинация. Мастер зелий хмыкнул. Да, уж! Те еще шуточки.

Снейп никак не мог решить, что же теперь делать. Он слишком долго жил один, чтобы снова решиться на такой опрометчивый поступок. Холодные вечера, когда единственным собеседником являются исключительно бутылки с алкогольными напитками. Напиваться нельзя – если пьяного преподавателя увидит хоть один студент, то даже Дамблдор не сможет ничего сделать. Кроме увольнения, разумеется. Единственным разумным выходом из депрессии, навеянной одиночеством, для Северуса была работа. Но сколько бы он не задавал на дом, по выходным все равно находилось время, когда совершенно некуда себя деть. Задавать сочинения на двадцати свитках и назначать отработки на каждые два часа не позволял Дамблдор. Да и сам Северус прекрасно понимал, что небольшой осадок в правильно сваренном зелье – не повод назначать взыскание.

А что делать? Снова завести кого-нибудь? Но это будет уже не его животное, а всего Хогвартса. Просто потому, что Снейп не сможет уделять ему положенное внимание. Да к тому же, как быть с Троем? Вряд ли получится просто так взять и забыть все. Широко открытые глаза, когда тигренок удивлялся, полукруглые ушки, прижатые к голове при встрече с Капканом, сонное выражение на мордочке по вечерам…

Северус знал только одно – мальчик теперь не его проблема. Пара недель в св. Мунго - и домой, к родственникам. Вряд ли кто-либо потерпит присутствие Пожирателя Смерти подле национального героя. Если не выдвинут против него обвинения в превращении мальчишки в тигра – уже удача.

К тому же, насколько Снейп знал искусство анимагии, интеллект Поттера сейчас находится на уровне годовалого ребенка. А возиться с таким ребенком у Северуса не было ни времени, ни подготовки. Да и желания, если честно. Какой смысл растить того, кто при первых же сознательных словах пошлет тебя куда подальше? И каждый раз, видя Поттера, придется вспоминать Троя. Их теплые доверительные отношения, понимание. Взаимопонимание, что немаловажно.

Снейп усмехнулся, приняв для себя решение. Так будет лучше. Трой погиб. В результате странной врожденной болезни. Действительно. Продавец в магазине предупредил его, что тигренок может оказаться болен. Надо было прислушаться. Но теперь что-то решать поздно. Трой мертв. Трагично, больно, но неизбежно. В жизни встречается всякое. Северус подождет до следующего лета. Или до Рождества. И заведет нового питомца. Только на этот раз будет внимательнее относиться к его родословной и здоровью. И сразу же проверит анимагическое контрзаклятие.

Северус откинулся на спинку и закрыл глаза. В самой дали сознания пронеслось несколько мыслей, которые мужчина не хотел подпускать близко к поверхности. Какова не была бы боль от гибели питомца – это ничто, если сравнить с другим. С тем, что приходит, когда любимое существо оказывается сыном заклятого врага и будет ненавидеть впоследствии. Это как удар в спину от единственного близкого человека.

Снейп тряхнул головой, когда эти мысли попытались всплыть на поверхность. Трой мертв. Завтра… нет, лучше этой ночью, он похоронит его. Коробка с ковриком тигренка и несколькими недожеванными еще игрушками. Небольшая яма в Запретном лесу под теми деревьями, где они любили играть. Никаких опознавательных знаков на земле. Северус глубоко вздохнул, принимая действительность. Но самое главное – похоронить тигренка в своем сознании, в своем сердце.

ОН лежал сравнительно недолго. Дверь начала отворяться, и ОН облегченно бросился на ноги родителя. И тут же резко отскочил. Это был не родитель. Он не знал, кто это, но точно не родитель. Его отказавшие чувства были вполне способны отделить родственника от всего остального мира. Если бы не потеря зрения и обоняния, он ни за что не допустил бы такой грубой ошибки, и с точностью знал бы, кто отпирает дверь.

Вошедший человек заговорил, и Трой понял, что это Альбус. Но он никогда не встречался с Альбусом без родителя. Трой прижался к полу и зарычал, чтобы чужак покинул их с родителем дом. Как бы глупо и странно не звучал его собственный голос, ОН собирался отстаивать свою территорию. Когда же Альбус попытался прикоснуться к нему, то Трой поднял лапу и ударил. Но лапы были словно чужими, незнакомыми. И Альбус был смазанным пятном, мимо которого ОН промахнулся и упал. Руки человека все же коснулись его плеч.

Странные пугающие чувства охватили его. Новые ощущения, каких не было прежде. И невозможность реально оценить ситуацию. Трой рванулся в спальню. Несколько раз упал, потом ударился головой о косяк, потому что почти ничего не видел. Но зато безошибочно определил очертания кровати и свой коврик. Сжавшись там, он ждал. Но одно Трой решил точно: если Альбус попытается войти, то он нападет. И будет драться до последнего.

Здесь, на коврике, все было более знакомо. ОН чувствовал свой запах, хотя и не такой четкий, как всегда. А от кровати исходило тепло родителя. Он огорчился еще сильнее. Не смог оправдать надежд родителя и впустил чужака, пусть и знакомого, в их дом. Трой непроизвольно издал странный всхлипывающий звук, похожий на те, что вырывались из его пасти, пока он болел. Тут же ОН восстановил контроль, дождавшись, когда исчезнет странное ощущение в горле, и принялся ждать.

Пару раз на пороге показывался Альбус, и Трой начинал угрожающе рычать. Тогда человек снова уходил в гостиную и принимался говорить по камину. И, в конце концов, он все же ушел. Сначала Трой хотел было осмотреть гостиную. Но даже встать не получилось – измененное тело устало и не подчинялось. Что ж… ОН снова свернулся в комочек, уткнувшись носом в край покрывала. Как хорошо было бы заснуть вот так, вдыхая запах родителя. А потом проснуться и чтобы этого не было, чтобы родитель был рядом, и они пошли гулять.

Но спать было нельзя - нужно охранять территорию. И Трой снова начал поскуливать, недоумевая, куда же делся родитель.