Благие намерения

В «In Quarto» набилась целая толпа народу. Гарри окинул взглядом магазин: Рон, Гермиона, Невилл, Билл, Роланд и Перси. Последнего притащил за собой Билл, он же настоял на том, что им потребуется присутствие министерского служащего. Гарри поначалу возражал, опасаясь, что Перси воспротивится идее нападения на главу Департамента юстиции. В результате бурного, но недолгого спора Гермионе все же удалось убедить его, что от Перси будет прок. Пока что Перси, недовольно нахмурившись, наблюдал за происходящим и помалкивал.

Эмма Уайлд не собиралась легко сдаваться и только сжала губы, увидев фиал с Веритасерумом. Но Гермиона, уже несколько месяцев возившаяся с капризным болезненным младенцем, быстро нашла выход. Одно заклинание – и Уайлд сама не заметила, как проглотила зелье. Все замолчали, ожидая, когда оно подействует.

– Чарити Бербидж была вашей дочерью? – спросил Гарри, выждав пару минут.

– Да, – дрожащим голосом ответила Уайлд. – Моя девочка. Чарити.

Роланд, стоявший рядом с Гарри, приглушенно ахнул от изумления.

– Значит, целью «Новой жизни» было уничтожить всех, кто присутствовал в Малфой-мэноре, когда Волдеморт убил ее? – спросил Гарри. Он не считал, что это оправдывает Уайлд, но понимал ее. Месть может завести очень далеко.

– Нет. Вначале – нет, – монотонно ответила Уайлд. – Вначале мне просто хотелось принести пользу людям. После того, как Чарити умерла, у меня ничего другого в жизни не осталось. А потом я сохранила воспоминания Люциуса Малфоя и заглянула в них. Я хотела знать, как погибла моя девочка. И я увидела. Собственными глазами. Я стояла так близко, казалось, только руку протяни... Но я ничего не могла сделать. Только смотреть.

– И тогда вы решили стереть с лица земли всех, кто там был, – сдавленным голосом произнес Гарри.

– Да, – ответила Уайлд совершенно спокойно. – Всех. Нарциссу, которая впустила в свой дом убийц. Беллатрикс – говорили, что она слишком безумна, чтобы наказывать ее за совершенные преступления, но она должна была быть наказана, безумие ничего не оправдывает. И Малфоя-младшего тоже, он просто сидел и смотрел. Все они сидели и смотрели. Никто даже слова не сказал.

– Снейп не был одним из них, – сказал Гарри. Он почувствовал, как руки сжимаются в кулаки, но заставил себя спросить: – За что вы его?

Уайлд резко и зло рассмеялась.

– Он был еще хуже остальных! Хуже всех! Снейп и Чарити – они работали вместе, знали друг друга много лет, Чарити считала его другом, умоляла помочь... А ему было наплевать. А потом мою девочку, которая никому не причинила зла, скормили змее...

– И вы решили стереть Снейпа вместе со всеми, – продолжил Гарри. – Скажите, почему вы остановились на одиннадцати? Почему не стерли его полностью, как остальных? Чтобы использовать как разменную монету, выторговать мою поддержку?

– Нет, – тут же ответила Уайлд. Её, похоже, возмутило такое предположение. – Я знала, что вы будете умолять меня остановиться, но даже если бы этого не случилось, я бы все равно прервала процесс на одиннадцати годах. Я хотела, чтобы ему было одиннадцать. Хотела. Он был хуже всех, – с безумным упорством повторила она. – И я хотела, чтобы он помнил только одно: змею, убившую мою дочь. Чтобы эта змея осталась у него в памяти, и чтобы у него было достаточно мозгов, чтобы бояться ее, и недостаточно сил, чтобы хоть что-нибудь сделать!

Для Гарри эти слова были как удар по лицу. У него перехватило дыхание. Мыслей не осталось – одна слепая ярость. Ненависть к тому, что сделали со Снейпом. И с какой целью.

– Он всего лишь ребенок! – выкрикнул Гарри.

Что происходило дальше, он не помнил. Мгновение спустя он почувствовал, как Гермиона железной хваткой вцепилась ему в запястье, пытаясь отнять палочку, невесть как оказавшуюся у него в руке, а Роланд Пейдж схватил его за плечи, оттаскивая подальше от Уайлд.

– Тихо, тихо, приятель, – пробормотал Роланд. – Не делай глупостей. Все кончено, помнишь? Уже все.

Гарри выдохнул и перестал вырываться.

– Я бы ничего и не сделал. Отпустите меня.

Роланд, на всякий случай все еще придерживавший его за плечи, повторил:

– Теперь все. С ней ведь покончено, да? – обратился он к Перси.

– Более чем, – ответил тот. Явно шокированный произошедшим, Перси тем не менее сумел собраться с мыслями и продолжил: – С программой «Новая жизнь» тоже все будет кончено. Я лично за этим прослежу. Билл, поможешь мне доставить ее в тюрьму?

Билл Уизли молча кивнул и достал из кармана палочку.

* * *

Гермиона отсутствующим взглядом проводила Уайлд, покидавшую магазин вместе с Биллом и Перси.

Не верилось, что все кончено.

Нет, не все, – подумала она.

Последствия произошедшего было трудно вообразить. Необходимо сообщить опекунам из «Новой жизни», что Клятва о неразглашении аннулирована, что теперь они смогут обсудить с детьми все, что случилось в прошлом. Когда придет время, и если они захотят. А еще придется рассказать, что воспоминания прошедших программу не были уничтожены. И решить, что с ними делать. А еще – еще книги! Гермиона внезапно вспомнила о книгах и газетных статьях, изъятых из книжных магазинов и библиотек. Предстояло найти и вернуть их на их законное место. И у нее уже возникло чувство, что почти все эти проблемы в конце концов придется решать им с Роном – кто-нибудь опять появится у них на крыльце, и у них не останется другого выбора. Она не возражала.

А еще – Северус... При мысли о нем сердце сжалось, и она взглянула на Гарри.

Тот сжимал в руке футляр с воспоминаниями, отобранный у Уайлд.

– Гарри, – еле слышно произнесла Гермиона, – не надо...

– Что? – растерянно спросил он.

– Не показывай ему. Не сейчас, – добавила она мягко. – Это воспоминания взрослого. А он всего лишь ребенок. Ему нельзя видеть такое. Слишком рано.

Гарри ничего не ответил, просто повернулся и пошел прочь, унося с собой воспоминания Снейпа.